Бунт вурдалаков - Страница 82


К оглавлению

82

— И-и-й!!! — прорезал воздух высокий и вместе с тем хрипловатый звук.

Повторился через несколько секунд. И снова, опять стал накладываться на клацанье, вплетаться в ритмы.

Это был непостижимый дьявольский ритуал. Психополе гнетущим удушающим прессом пронизывало каждую кроху пространства. Тысячи сатанинских отродий, пребывающих в оцепенелом экстазе, испускали вовне волны ненависти, злобы, мстительности, нетерпимости. Не каждый смог бы оставаться долго в этой атмосфере исступляющей чёрной энергии.

Нелюди! Твари!! Гадины!!! — билось у Ивана в мозгу. Он знал, что нельзя медлить ни секунды, но оцепенение захватывало и его. Оно было страшнее любой трясины. Оно чём-то напоминало воздействие мощнейших психотронных генераторов, применявшихся на Земле ещё с середины XX века, но запрещенных к началу XXШ-го. Полное подавление собственного «я», полная власть над личностью. Практически над любой, за редчайшим исключением.

Но Иван и был тем исключением.

Где верный меч?!

Где лучемёт?!

Ничего, кроме голых рук!

Иван наливался силой. Злил самого себя. Изнежился! Обабился! Размяк!

Забыл, что он десантник-смертник, что его дело лезть в самое пекло, к черту на рога, идти на смерть! Стал много рассуждать да философствовать, вместо того, чтобы дело делать… Ничего. Они ещё узнают, кто чего стоит. Иван превратился в стальной клинок, дрожащий от напряжения, готовности разить, в молнию, ещё миг, ещё…

Монстры подвели Алену почти к самому краю, когда жуткая какофония достигла предела, клацанье, вой, музыка разрывали уши. Оцепенелые уроды принялись мерно раскачиваться и крутить головами. Именно в это время из мрака выползло нечто прозрачно-бесформенное, студенистое с расползающимися щупальцами и огромной уродливой головой. Голова эта могла бы считаться человечьей, если бы не чрезмерно обвисшие, оплывшие черты, вздыбленный холмом череп и люто-холодные немигающие глаза — глаза дракона-ящера. Нижняя губа человеко-осьминога свисала до каменной плиты, на которой содрогалось и извивалось его бесформенное тело. Оцепенение достигло наивысшей степени, степени неподвижной напряженной осатанелости. Замерли монстры, влекущие к пропасти Алену.

Замерла сама Алена, нервно вздрагивающая в такт убийственной музыке, замер, казалось, сам воздух, напоённый предгрозовой тревогой. И в этой тишине, в этой всеобщей окостенелой напряженности внезапно прозвучал неистовый громогласный сип, переходящий в почти неуловимый свист. Клацанье разом оборвалось. Тысячи уродцев замерли с открытыми слюнявыми пастями в благоговении и священном трепете.

Лишь в этот миг Иван понял, что сип — это голос человеко-осьминога, и ещё — что вовсе не из мрака колоннады выползло это чудовище на свет, под малиновое кровавое солнышко, там и места такого не было, откуда могло бы выползти эдакое количество мяса, костей, жира, слизи… человеко-осьминог материализовался во мраке из ниоткуда, из своего обиталища. И это усиливало эффект. Многомерный мир, многопространственный! Надо всегда помнить об этом! Иван был в крайней степени напряжения. Он был стрелой, готовой сорваться с тетивы, он был взметнувшимся мечом.

И всё же до его мозга дошел смысл испускаемой чудовищем-телепатом психоречи. Он понимал почти всё. Он повторял про себя каждое слово, вникая в потаенный смысл.

— Нам, Властелинам Пристанища и Хозяевам Предначертаний Извне, сподобившим самих себя к высокой участи богочеловеков и споспешествующих Черному Благу всего сущего и псевдосущего во всех воплощениях, несущим на своих плечах бремя Великого Переустройства Вселенной и областей, находящихся за её пределами, высшей расе Мироздания, нам, всепроникающим и вездесущим, выпал тяжкий и священный жребий избавления Великого Космоса от живородящей материи низших порядков. Но не смерть мы несем на своих незримых крылах, а Черную Жизнь и Всевоплощение в цепи бесчисленных воплощений, предвоплощений и перевоплощений. Горе вставшим на пути нашем!

Горе ищущим истоки наши и чёрные родники бытия нашего! Праотцы-зурги первопоколений Властелинов завещали нам Вечное Бытие, омовённое кровью предсуществ и существ низшего порядка. И потому мы, свято чтущие память и уложения Первых богочеловеков, незримо живущие в них, воплощенных в наши тела, соединенные узами Общего Вселенского Разума, в священный день седмицы должны оросить кровью белой жертвы свои души. Ибо не снизойдет прощение на предсуществ, занимающих нашу плоть, живущих не в своих обителях! Памятуя о Великом Предназначении и Предначертании Первоотцов, каждый из нас, миллионов и миллионов несущих Чёрный свет, обязан выпить кровь хотя бы одной жертвы…

И было так прежде, в благословенные времена, когда наши предки купались в крови предсуществ. Но не стало так, когда нам брошено было в Испытание то, о чём рассказывали вам из поколения в поколение, — Большое Странствие.

Сорок миллионов лет блуждали мы в пустынях Мироздания по ту и эту его стороны, сорок миллионов лет длился Великий Исход… И вот вернулись мы полные сил и веры. Но несказанно удалены от нас жертвы наши. И путь к ним, наш путь, прегражден и запутан. Мы вынуждены довольствоваться малым, бесконечно малым. Но час наш придёт — и отверзнутся Врата в Мироздание, и низринемся мы его Вечными Хозяевами, и Великое Переустройство станет законом мира! И перестанут быть предсущества! И настанет эпоха богочеловечества! Да будет так!

Истошный многоголосый вой взорвал гнетущую тишину. Клацанье зубов, клыков, пластин из дробно-прерывистого перешло в единое, мерное и громоподобное. В эту секунду Иван еле сдержал себя, чуть не сорвался.

82